Как охотник спас волчонка от смерти, а волк вырос и тоже помог человеку в трудную минуту.
Я принёс домой волчонка из леса, просто не смог его там оставить. Возвращался я тогда с болот, куда ходил за клюквой, тащил полный рюкзак ягод, уже и не рад был, что столько набрал, пожадничал.
Вдруг слышу, кто-то хрипит в кустах. Сначала не понял, что это звериное хрипение, подумал, что человек стонет. Когда раздвинул ветки, то увидал волчонка, он запутался в целлофановом пакете, обмотав его вокруг себя и перетянув им шею. Зрелище было душераздирающее, и я взялся распутывать целлофан.
Освободив зверя, я пошёл дальше, но волчонок заковылял следом за мной. Я остановился, налил ему из своей фляги воды, малыш попил и сразу повеселел. Когда я отправился дальше, волчонок уже не ковылял, а бежал за мной вприпрыжку. Так мы и дошли с ним до деревни.
Мой сынишка обрадовался, что у нас поселился волк. Собаки в нашем доме тогда не было, а от старой немецкой овчарки остался добротный вольер, вот в этом вольере мы и посели Максима, так сын назвал волчонка. «Почему Максим?» — спросил я сына. «А у него белое пятно на лбу, видишь? Похоже на букву М», — ответил сын.
Два года этот прекрасный зверь дарил счастье моему сыну и моей семье. Более умного и преданного брата я в своей жизни, пожалуй, не встречал. Но наступила пора взросления, волку нужно было создавать свою семью и однажды ночью он сбежал из вольера в лес и больше не возвращался.
Сын плакал и грустил, но ничего поделать было нельзя, тем более, что я с самого начала предупреждал, что рано или поздно волк уйдёт в лес.
Иногда я охотился в лесу на косуль, которых в наших лесах развелось в то время несметное множество. И вот однажды на меня выскочили три косули, было похоже, что их гонят волки.
Я насторожился, вскинул ружьё. Из-за кустов выскочил здоровый волчара. Увидев меня, он оскалился, но я уже заметил метку на его лбу. «Максим?!» — спросил я громким шёпотом.
Волк вильнул хвостом, сделал несколько шагов в мою сторону
Но близко не подошёл, повернулся, побежал дальше.
— Одичал ты в лесу, брат, — вздохнул я и продолжил охоту. Дома своим рассказал, что видал нашего Максима. Сын обрадовался: «Хорошо, значит жив, здоров».
А в другой раз на охоте со мной приключилось несчастье. Попал я случайно в браконьерский капкан. Долго ковырялся со ржавым железом, но, наконец, освободил ногу.
Очень сильно поранился, конечно, но были у меня с собой лекарства, продезинфицировал рану, как смог, и забинтовал. Пока возился, надвинулись сумерки.
Побоялся заплутать в лесу ночью, решил разжечь костёр и заночевать, хоть ночи уже и прохладные к осени были. Нога болела нестерпимо, пересилив боль, нарезал лапника, натаскал сушняка и поваленное толстое дерево в костёр засунул, чтобы палить его постепенно.
Долго терпел без сна, но сморило посреди ночи, хоть и болела рана. Очнулся от того, что жарко мне вдруг стало, прям жар такой по телу разливается от спины. Повернулся, а за спиной – волк. «Максим, ты?» — спросил я зашевелившийся шерстяной ком. Волк чихнул. Как я ему обрадовался тогда, словами не передать.
Утром я встал, поковылял к деревне, а волк всю дорогу за мной шёл, контролировал. Только у самых домов отстал и в лес обратно убежал.
С ногой я потом долго мучился, но зажила всё-таки рана. Когда рассказал сыну про то, как мне Максим помогал, он не удивился. «Ничего удивительного, ты же его тоже когда-то выручил.
Вот, только жаль, что фоток не сделал. Хотел бы я посмотреть, каким он стал», — сказал сын.
— А я сфотографировал, — улыбнулся я и полез в телефон.
— Это я позвонить не мог из-за отсутствия мобильной связи в лесу, а о фото я позаботился, знал, что ты посмотреть захочешь, каким Максим стал.
Весь вечер потом сын разглядывал фото нашего волка. Видно было, что парень скучает и обижается на своего четвероногого друга детства. Но ничего не поделаешь, волк есть волк, и нет у него другого дома кроме леса.
Как охотник спас волчонка от смерти, а волк вырос и тоже помог человеку в трудную минуту.
